ВОСПОМИНАНИЯ Котенева Александра Афанасьевна (Верещагина, Сотникова) (записано Котеневой Л.Г. в 1985г.) Я, Котенёва Александра Афанасьевна (урождённая Верещагина), родилась в 1924 году в с. Верх - Коён. Мои родители приехали сюда на вольные земли. Они старожилы села. Отец - Верещагин Афанасий Денисович родился в 1891 году на Украйне в селе Лучки, Кобе- лекский уезд, Сокольская волость, Полтавской губернии. В Сибирь приехал в 1909 году. Был грамотным, имел 4 класса образования. По тем временам это много было. Ведь был он простым крестьянином. С 1914 года был призван на германскую войну. Вернулся в 1919 году. Был в австрийском плену. Жил он там у хозяев, на них работал. Здоровье на войне подорвал. Отец много лет работал пасечником в колхозе «им Куйбышева». Его пасека находилась за конным двором. Она называлась ВЕРЕЩАГИНСКАЯ. Отец был неразговорчивым, скупым, но добрым человеком. Он очень хорошо пел. Соседи на праздники собирались на гулянку в разные дома по очереди. Пели старинные красивые песни на разные голоса. Часто пели украинские песни. Мать - Верещагина (урождённая Сотникова) Ольга Ивановна. Она из многодетной семьи. Она родилась в 1896 году в деревне Мамоново, Пяд- ниской волости, Лебедянского уезда, Томбовской губернии. В Сибирь приехали в 1908 году. Образование 2 класса, колхозница. Мама всегда была в активистах. Она работала добровольно в волости и сельском совете, участвовала в решении важных для Коёна вопросах, в работе разных комиссий. Много лет она работала в селе почтальоном. Это тогда ещё почты не было. Почту она сама возила из Нижнего Коёна. Там почтовое отделение было. Она запрягала лошадь, сама и в любую погоду отправлялась в Нижний Коён. Нижний Коён имел и почту, и школу 7 классов. А в Коёне в то время была школа 4 класса. Кто её закончит, ехал учиться в Нижний Коён. Мать моя УКРОПСКАЯ. Замуж в Коён вышла. В Коёне я окончила 7 классов. Помню, мы со школой выступали в клубе (бывшей церкви), ставили мы одну сказку. Не помню какую, но помню, что мне всё лицо вымазали сажей, я чертёнка играла. Потом всё не могла отмыться. У меня была подружка Лида Булавинцева. 103
1939 год В школе у меня хорошо шла математика. Я как 1 классов окончила, поехала учиться в наш искитимский техникум (индустриальный). Проучилась я там один год и началась война. Тут и всей учёбе конец пришёл. Вернулась я домой. Мне предложили пойти в колхоз «им Куйбышева» счетоводом (это как бухгалтер). Всё-таки я грамотная была. Ничего я не знала, не понимала. Училась на ходу. Уже первый отчёт сама сделала. Книг бухгалтерских не было. А работать надо было. Ездила в Новосибирск, меняла мёд на амбарные книги, сама их линовала. Хоть и война была, но молодёжь после всех трудов своих собиралась вместе на ТОЧЕК, клуб не работал. Собирались часто у нашей конто104 ры. Мы жили на хохлах. Идти надо было мимо дома Соповой через мостки. Сопова уже взрослая женщина была, мы девчонки. Как мимо идём, возьмём да запоём - запоём песню или частушки. Сопова Ф.И. ну на нас ругаться, спать не даём. В следующий раз опять то же. Сейчас вот думаю - зачем мы это делали, не хорошо ведь. В войну я замуж вышла в 1943 году за Котенёва Алексея Михайловича. Он с фронта пришёл раненый. В 1944 году родила первого сына. И ребёнок был, и работать надо было. Мама помогала. Когда я на работе была, она с сыном сидела. Наша контора была за речкой в зелёном доме. А мама жила на левом берегу. Но из окошка конторы видно было её дом. Как сын просыпался, и его кормить надо было, она вывешивала над домом белую тряпку. Её далеко видно было. Я бежала домой. Такой у нас был сигнал. Я раньше не задумывалась, из чего манку делают, а тут пришлось разузнать. Надо было сына кормить, манки не было. Выпрошу горсть зерна и толку его, чем только могу. Из этой толкушки и варила манку. На всю жизнь запомнила, из чего её делают. Фронту всё село помогало. Мы вязали рукавицы, носки, шарфы. Крошили и сушили морковь, свёклу, лук. У мамы Ольги Ивановны часто народ собирался. Делали пельмени. Колхоз выделял мясо, муку. Лепили центнерами и отправляли на фронт. Сдавали государству мясо, сало, молоко, творог, яйца, кожу, картошку. На фронт забирали сначала большими партиями. Потом по 2-3 человека. Вечером и даже иногда ночью привозили повестку, а утром уже собирались и на лошади ехали на Нижний Коён и дальше. Мама часто возила солдат. Мне тоже довелось. Самокрутки мужикам по дороге скручивала. Похоронки приходили в сельсовет, вызывали и сообщали плохую весть. Иногда вызывали в Искитим. Тоже сразу уже знали, зачем вызывают. В селе было много эвакуированных: евреи, грузины, калмыки, немцы. Приехали они раздетые. Ничего у них нет. Вот Алексеевы в Куйте из эвакуированных. Мы их встречали, приносили у кого, что было: хлеб, картошку. Их размещали в больших домах. Жили в пустых домах, даже в землянках (калмыки). Прожили они всю войну, потом уехали. Летом всех мобилизовали на работу на сено и на уборку урожая. Косили сено руками, возили возками на лошади. В селе было 3 быка. Приучили их ходить в упряжи. На них и пахали, и дрова возили. Работали без выходных. Радио было в сельсовете и кое у кого дома, но очень мало. Потом их почему-то отобрали. Днём работал телефон. Ночью подключались к этой телефонной линии. Слышно было и телефон, и радио. Мебель была самая простая, самодельная: стол, лавки, табуретки. Если что и продавали, то лишь под заготовки. Мыло было хозяйственное на вес золота. Спички продавали вроссыпь, к ним серная чиркалка. Огороды вскапывали лопатами. После войны я работала в больнице, потом в школе и сельсовете. 105
Из «Книги памяти Новосибирской области» Рогов Пётр Матвеевич. Рядовой, 1906 г. Верх - Коён, призван Искитимским РВК 25 июля 1941г. Пропал без вести в августе 1942 г. Мать Мария Ивановна и сестра Зинаида 52 Брат Алексей Брат Михаил 53
ВОСПОМИНАНИЯ Салькова Зоя Петровна (Рогова) (записаны Котеневой Л.Г. в 1985 году) Салькова Зоя Петровна 1930 года рождения. Родилась в Коене, урожденная Рогова. Родители мои местные. Сколько я знаю, здесь родились. Расскажу о войне. Папу Петра Рогова забрали в армию в 1941 году, в 1943 он пропал без вести. Мы остались с мамой Марией Ивановной, нас было четверо детей. Нам детям много досталось. Настоящего хлеба, считай, что и не было. Мама из картошки пекла саечки, в Коене все их тогда пекли. Мы тёрли эту картошку на тёрке вёдрами. Все руки были в крови. Лес, река нас выручали. Мама сшила холщёвую сумку, и мы с ней ходили в лес за пучками, молодым осотом. Набирали полную сумку. Пучки крошили, парили в печи, делали их с молоком. Они становились сладкие. Ели щи из крапивы, молодого осота, ели много овощей - свёклу, репу. Хлеба на ребёнка давали 1 ООг с овсом, колючий. Школа У нас в школе учились дети из Дзержинки. Это дети охранников. Они на пайке были, питались получше. Привозили они с собой то жареной пшеницы, то картошки. На уроках сидели жевали, дадут горстку. Мать ездила ночью в лес за дровами. Приедет, одежда колом стоит. Я пекла сама драники. Достану их ей из печи горячие. Она со слезами на печь отправится, обморозится. Пока отогреется, драники остынут. Зимой до школы до 9 часов утра ездили за сеном за скотный двор для овечек. Мать рано поднимет, санки в руки и пошли. А к девяти надо вернуться в школу идти. Так же ездили и за корой с санками. Чушек тогда палить не разрешали. Снимали с них кожу и сдавали. В школу ходила с сумкой, мама шила её из лоскутов. Керосин экономили, жечь его зря мама не давала, иногда мы читали книжку, в поддувало её засунув. Утром порой мать встанет и не знает чем нас кормить, хоть плачь. Летом было легче: ягоды, грибы, рыба - всё наше было. Делала драники с ягодой разной, а всё равно картошкой прёт. Огород вручную копали 15 соток, за ночь вскапывали. Мост во время войны снесло. Лёд взрывали. Бросали бутылки с известью. Мост приподняло и понесло. Потом много мучались, как перебраться. Школа была на Котенёвской горе, на другом берегу. А мы жили около Соповой Федоры на левом. Мы очень боялись, что мама определит нас на квартиру. Весной перебирались через речку в ледяной воде. Искали, где было помельче, раздевались и шли в холодной воде по гальке. Моя подруга Тоня Верещагина потом умерла от туберкулёза (простывала). На берегу оденешься и в школу бегом. Вся разгоришься. На руках у старших детей были маленькие. В семь лет уже знали, как с грудным ребёнком управиться. С 12 лет уже работали на поле, помогали колхозам. Речка Татарка всех нас кормила. По этой речке мы собирали ягоды, грибы. На Татарке был 50 водопадик. Мы там мелкую рыбёшку ловили - краснопузиков скатертями. А потом из них делали котлеты. Но было немного и детских развлечений. Дощечки из фанеры обмазывали навозом и поливали их водой, замораживали и катались с гор. Иногда так разгонишься, да ещё себе палочками помогаешь, что до Татарки едешь. Вёдра, кадушки - всё было самодельным из дерева. Обстановка самая простая: стол да лавки. Главной в доме была русская печка. Да, трудные времена мы все пережили. Эх, а я бы сегодня наших саечек поела, вспомнила бы детство. Из воспоминаний Роговой Марии Ивановны Петра призвали на фронт. Старшему Мише тринадцать лет было. Он по тем временам почти взрослый считался, много какой работы выполнять мог. А младшей Зиночке три годика только было. Трудно мне досталось. Да, кому в то время легко было? Петра увезли 21 июля 1941 года через месяц после начала войны, попал он в третью партию. Повезли их на Восток сначала. Предлагали ему учиться на офицера, не остался, побоялся, образование маленькое - 4 класса. Их-то увезли, а мы-то остались в деревне. Пришло от него письмо, что 22 июля 1942 года будут они через Новосибирск на поезде проезжать, на западный фронт их везли. Просил, чтобы мы приехали встретиться. Да, чтобы ещё и детей прихватили. Утром 21 числа пошли мы на Шелковичиху. Я со свекровью, да троих детей взяли. Только Зиночку младшенькую дома оставили с соседкой. Прихватили мы с собой узелок, что нашлось, покормить нашего бойца. Дети босяком бежали по пыльной просёлочной дороге, не ныли. Так до передачи (поезд) добрались. Доехали до Главного вокзала. Там народу набилось, яблоку негде упасть. А мы с детьми. Подошли к милиционеру, всё ему объяснили. Помог он нам, место нашёл, усадил нас. Ночь переночевали на вокзале. Ночью с востока эшелонов не было, только утром они пошли. Мы вышли на воинскую площадку. Народу тут тоже было много. И вот пошли эшелоны. Везли солдат в скотных вагонах. Я восемнадцать насчитала составов. Как один останавливается, бегу к нему, бегу вдоль состава и кричу своего Петра. Вот ещё один поезд встал, я около одного вагона стояла. Двери раздвигаются, и вот вижу сапоги, он передо мной наш Пётр. Стоит он без ремня. Выходить так нельзя. Друг тут же отдал ему свой ремень, и он к нам выпрыгнул из вагона (обычно эшелоны тут стояли подольше заправлялись). Он с детьми обнялся, с матерью. Сели в сторонку. К еде только и притронулся, а уже команда: «По вагонам!». Так он схватил узелок, и проститься с нами как следует, не успел, вскочил в другой вагон. Молитву я ему в карман сунула на листочке «Божья помощь». Потом ни с дороги, ни с фронта писем от него не было. 51
Воспоминания Скорогонова Федора Ивановна (записаны Ереминой В.А. в 1985 году) Я родилась в 1911 году. Село раньше располагалось по реке: Калининский край, Карьер, Котенёвская гора, Хохлы, Похлёбка. На месте центральной улицы был пустырь. Река была полноводной. Был мост до войны. В войну было тяжело. Питались своими продуктами (картошка, овощи). Держали скот. Картошку экономили. Зимой, когда её чистили, срезали верхушки с неё на посадку, хранили их до весны. Из картошки пекли как из муки булочки - саечки, пироги. Была даже выставка выпечки из картошки. Привалова Г. заняла первое место. У неё были самые пышные и вкусные булочки. Хлеб выдавали по карточкам, но не всем: учителям, медикам... Рабочим давали по ЗООг., на детей по 200г., на стариков по 100г. вдень. Одежду не продавали. Сами что-то перелицовывали, переделывали, утепляли. Мебель была самая простая: стол, лавки, шкафы подвесные для посуды. На территории Коёна были два колхоза и артель. В артели добывали камень и дробили его, раскапывали глину. Добывали большие камни. Сушили их в 4 домах у печки, потом дробили их. Ещё делали кирпичи. Это на Калининском краю, под горой. Из глины делали крынки. Всё это производство размещалось в четырёх домах. Делали кое- что из глины и дома. Конь ходил по кругу и вертел палку, ей месили глину. Изо льна вили верёвки. Продукцию возили в город на лошадях. Немцы Поволжья, что жили в Коёне, шили фуфайки. Их сдавали в рабкоп и увозили в город. Работали много и тяжело. Работали женщины. Вязали рукавицы и носки, шили наволочки. Сначала забирали на фронт большими группами, потом по 2-3 человека. Сводки о боях передавали по радио. Связь с городом была на лошадях. Машины возили кирпич, мрамор. Жители ходили до Шелковичихи пешком. Дальше ехали до Инской на поезде. Бывало, ездили и на товарниках, а на Шелковичихе прыгали с поезда. 108
elib.ngonb.ruRkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2